Общество

Лариса Отрощенко: «Главное — оставить в жизни добрый след»

Мы встретились с ней, чтобы задать вопросы от «Зорь».

Находилась на «общественном» воспитании

— Лариса Андреевна, где вы родились?

— В свидетельстве о рождении я записана в Ильском, хотя на самом деле родилась в Холмской. Так получилось, что родители на праздник поехали в гости к дедушке и бабушке в Холмскую, и 8 ноября мама попала в роддом.

— Кем работали ваши родители?

— Папа — Андрей Гаврилович Андриенко был начальником электроцеха завода «Утяжелитель». Мог даже ночью по телефону рассказать, где какой мотор, где какой агрегат находится, как отремонтировать. Если надо было, и ночью выезжал на ремонт. К сожалению, папа умер в 2000 году.

Мама — Таиса Андреевна всю жизнь посвятила детям — работала в детском кабинете ильской поликлиники, а затем много лет была заведующей детскими яслями. Маме уже 87 лет.

— Как вас воспитывали?

— Мама забрала меня в ясли с собой, наверно, с месяца. Она и в декрете толком не была. И я всё время находилась на «общественном» воспитании. Из-за того, что я в ноябре родилась, с трёх лет меня в детский сад не взяли, и до четырёх лет я была в яслях. А потом в школу не взяли, так как не было семи. И целый год я сидела дома. Папа был парализован, и я была с ним. От нервного истощения (он учился в вечернем техникуме и много работал) у него отнялись ноги. Почти год он лежал, потом дедушка и братья его вылечили.

Помню, когда я училась в первом классе, отец с трудом заставлял меня читать, а потом я так этим увлеклась. Однажды, честно сказать, даже в школу опоздала. Это было во втором классе, мы учились во вторую смену, я рано собралась, мне оставалось минут сорок до уроков, а в школу я за десять минут выходила. Усевшись за книгу, поставила перед собой будильник, но забыла о времени. Опомнилась, когда урок шёл уже минут пять. Прибежала в школу, запыхалась так, что сказать ничего не могу. Учительница Нина Ивановна спрашивает: «Ты что такая бледная, в больнице была?». А я молчу — ответить нет сил.

— Что интересного для вас было в школе?

— В пятом классе меня выбрали председателем совета дружины школы, потом в восьмом классе — секретарём комсомольской организации. И я всё время была занята до и после уроков. В школе находилась каждый день до пяти часов вечера. Прибегала домой, быстро зажигала печку и изображала, что я давно дома, чтобы родители не ругали.

Любовь к путешествиям — со школы

— Своего классного руководителя помните?

— Конечно, нам очень повезло с классным руководителем Ниной Петровной Лариной. Она нас кругом возила: в Волгоград, Ульяновск, Темрюк, Керчь, Севастополь, Симферополь, Феодосию, Ленинград. Благодаря ей мы видели очень много. Потом, уже после второго курса, мы с нею ездили в Ленинград. А когда я уже проработала два года, с ней мы ездили по учительским путёвкам.

С тех пор у меня огромная любовь к путешествиям. Каждое лето я обязательно куда-нибудь ездила. И когда на уроках рассказывала детям про шведский социализм, я вспоминала, что видела в Швеции. У нас был круиз по скандинавским странам — Дании, Норвегии, Финляндии. Я была и в ГДР. Там нас сопровождала учитель немецкого и русского языка из немецкой школы. И вот приходим мы в картинную галерею, а она рассказывает о художниках и затрудняется с переводом, я ей по-русски подсказываю. Потом она каждый раз на меня смотрела, чтобы я ей помогла.

— Где вы учились?

— Я окончила исторический факультет Кубанского государственного университета, университет марксизма-ленинизма, заочную школу лекторов-международников при крайкоме КПСС.

То школа, то райком партии

— Как сложилась ваша трудовая жизнь?

— По распределению всех наших отличников отправили в Чечню. Нас выпускалось 43 человека, 25 сразу туда забрали. Я так плакала, когда мне на госах поставили по истории КПСС «четвёрку». А потом даже благодарна была профессору Зырянову, что я не отличница.

Но меня всё равно хотели направить в Чечню директором школы. Ведь вышло постановление ЦК КПСС «Об обеспечении национальных окраин наиболее подготовленными идеологическими кадрами». А я уже тогда была кандидатом в члены КПСС и комсоргом курса. Но я сказала: «Какой из меня директор, у меня вес 40 килограммов, рост метр сорок три!».

И меня направили в Новопокровский район. Но оказалось, что моё место заняли. И моя мама решила поговорить с начальником управления образования Северского района Павлом Кроличенко. Пока она сидела к нему в очереди, разговорилась с директором львовской школы. Оказалось, им требовался историк. Обе зашли к Кроличенко и договорились, чтобы я работала в 27-й школе.

Но там я проработала… 20 дней. Когда узнали, что я член партии, меня сразу же направили в ильскую 16-ю школу организатором по внеклассной работе. А я понятия не имела, кем меня направляют. Директором тогда была Раиса Яковлевна Клименко. Она мне дала 12 часов. Я удивилась:

— Так положено 18!

А она мне:

— Но ты ж не рядовой учитель, а организатор по внеклассной работе.

— Так я только начинаю работать.

— Какая тебе разница, кем ты начинаешь работать. Тебе всё равно учиться. Планы составлять умеешь?

Планы я составляла, когда в пионерской и комсомольской организации была. А ещё перед тем, как в лагерь пионервожатыми ехать, мы сдавали педагогику. И мне попался дополнительный вопрос: планирование работы общественных организаций. Преподаватель спрашивает: «Что будете планировать?». «Что скажете», — отвечаю. «Давайте комсомол». Я быстро всё написала. Он: «Ого! Первый раз так правильно и быстро всё разложено по полочкам».

— Недавно в стране отметили 100-летие Великой Октябрьской революции. Наверно, многое можете вспомнить из комсомольской и партийной жизни?

— Когда в партию вступала, собралась комиссия в Советском РК КПСС Краснодара. Сидят деды, профессора. И один меня спросил о работах Ленина, плане революции. А мы же только сдали госы. Я всё рассказала, а он: «Не так!». А остальные улыбаются. Я ещё раз рассказала. А он опять: «Не так!». Я, удивлённая, спросила шёпотом у сидящего ближе ко мне: «Почему все улыбаются?». А он ответил: «Профессор глухой. Просто он привык, что никто не знает правильных ответов».

А когда в райкоме партии работала, там рабочих и колхозников в партию принимали. У нас был секретарь комсомольской организации. Его в партию принимают, а он ни на один вопрос не может ответить. Бюро идёт, тут ко мне прибегает дежурный и говорит: «Винник (секретарь райкома партии. — Прим. авт.) сказал, чтобы ты этого секретаря научила отвечать на вопросы». А я ему: «Откуда я могу знать, что у него спросят?». «Ну, ты расскажи ему, кто такой Брежнев, Косыгин». Я на бумаге всё написала и отдала бедолаге. Говорю: «Учи. Пока бюро закончится, выучишь».

Потом дежурный пришёл и говорит: «Винник сказал, чтобы дежурный спрашивал, кто что не знает, и всех комсомольцев отправляли к тебе для подготовки».

В 16-й школе меня почти сразу избрали секретарём партийной организации. Я троих учителей подготовила в кандидаты — и на бюро райкома. Заворг за голову схватился: «Троих нельзя». Я сделала удивлённый вид: «А я не знала». Всех троих приняли — Александру Ивановну Волкову, Николая Изосимовича Донцова, Жанну Алексеевну Зосим. Все они потом стали директорами школ.

В 16-й я проработала до марта 1978 года. Затем меня пригласили в райком комсомола третьим секретарём по школам, потом полностью секретарём. После я работала консультантом кабинета политпросвещения в райкоме партии. А затем начались школы молодых коммунистов. У нас в школе занимались Александр Беляев, Александр Беззубенко, Геннадий Борисенко.

— Где ещё работали?

— В 84 году я пришла завучем по учебной части в свою родную 52-ю. Сначала мне предложили должность директора, но я отказалась. Не могу просить. А директор должен постоянно ходить с протянутой рукой. Это не по мне.

А в 1988 году меня снова пригласили в райком партии, в районе нужно было организовать сеть политпросвещения, а сделать это было некому. Ну, а потом, когда уже райкомы закрывали, в 1990-м, в начале учебного года я вернулась в 52-ю школу.

Потом меня пригласили в управление образования специалистом по семье и детству. Я проработала там чуть больше года. Самым тяжёлым для меня было отвозить детей в детский дом. Пока туда ехали, я детей развлекала, веселила, а обратно — рыдала не переставая. На нервной почве у меня стала отниматься рука. И я ушла.

Мне предложили возглавить 52-ю школу. Тогда уехала директор Ольга Мальцо, но я не согласилась, так как болели свекровь и мама. Я сразу решила, что ухаживать за мамой буду только я. Поэтому пошла в рядовые учителя. У меня даже был выпуск девятого класса. После пенсии я ещё семь лет проработала в школе. А когда мама сильно заболела, ушла окончательно. И теперь я каждый день с нею.

Бумажная работа мешает заниматься детьми

— Что радует в жизни, что огорчает?

— Я вообще люблю праздники. Люблю, когда дети выступают, радуюсь, когда у них всё хорошо получается.

А вот огорчает, что воспитательная работа сейчас в наших школах, я бы сказала, загнана в непонятный тупик. То, что мы раньше на коллективизм всегда работали, выручало нас и страну и всегда было главным в жизни. А сейчас индивидуализм разлагает молодёжь полностью. Это меня очень огорчает.

Я рада, что пришедшая сейчас на пост министра образования РФ Ольга Васильева стала возвращать самое жизненно необходимое в школу. Но огромный поток бумаг, который обрушили на образование, отталкивает молодых преподавателей. Они уходят, потому что тяжело работать. Педагогические коллективы стареют, а на смену неизвестно кто придёт, и придёт ли.

Бумажная работа мешает и работе с детьми. Проекты тоже много времени занимают. На всех детей времени уже не хватает. Кто сам берётся учиться, с теми и работа идёт. А на остальных времени нет, и не потому, что учителя плохие или не хотят заниматься с детьми, — нет, просто увеличился объём отчётности.

Проблема, на мой взгляд, и в том, что нет профтехучилищ, куда бы могли пойти ребята со средней успеваемостью. Например, из 29 человек моего выпуска восемь пошли в десятый класс, а остальные — в ссузы и ПТУ.

«Ты должен умереть после меня»

— Если трудно в жизни, что спасает?

— Беру сказки и читаю. Всё равно чьи. А вообще всегда стараюсь надеяться на лучшее. Смертельных проблем не бывает. Если ты жив, значит, ты можешь что-то сделать. И вообще, в жизни нужно оставить какой-то след. Добрый след после себя — это самое главное. Чтобы тебя вспоминали хорошим словом.

И всегда, когда плохо, думаю: «Ну что ты опускаешь руки, ведь есть люди, которым ещё хуже, чем тебе. И они не вешают нос. А ты? Не раскисай!». Плохое стараюсь сразу отметать, будто бы его и не было в моей жизни.

— Лариса Андреевна, если не секрет, как познакомились с мужем?

— Нас познакомила мама Владимира. Он младше меня на четыре года, но с пятого класса был с сединой. Поэтому я думала, что он старше. Я ему говорила: «Ты понимаешь или нет, что я старше, на ком ты женишься?». А он: «Какая разница, мне всё равно, сколько тебе лет». Тогда я сказала, что выйду замуж, но с двумя условиями: первое — бросишь курить. Он бросил курить. «А второе какое?» — спрашивает. «Ты должен умереть после меня».

Мои достижения — ученики

— Какими достижениями вы гордитесь?

— Мои достижения — мои ученики. Марина Тарасова (Садовая), Светлана Хоружий (Кулинич), Людмила Васильева — историки. Все стали учителями высшей категории. А сейчас Марина — юрист, Светлана — профессор Кубанского аграрного университета, Людмила работает учителем в Воронежской области. Среди моих учеников много преподавателей вузов, руководителей. Ученики не забывают, поздравляют с днём рождения. Это очень приятно.

— Лариса Андреевна, что бы хотели пожелать самой себе?

— Я бы сама себе хотела пожелать, чтобы мама и муж не болели.

Ольга Бондаренко, ученица Ларисы Андреевны.

Подписка на газету «Зори»

Оплата онлайн, доставка на дом

Читайте также

Интересное в Северском районе

Поиск по сайту