На холмах Грузии…

Грузинская родина русской Елены

Она родилась в Тбилиси, в русской семье. После школы устроилась работать машинисткой в воинскую часть, а чуть позже её перевели работать в разведывательное управление. В 1971-м году 24-летнюю Елену пригласили на работу в центральный аппарат МВД республики, и с тех пор её карьера пошла в гору: Елену заметили на самых верхах и переводом направили непосредственно к Шеварднадзе, который был в ту пору министром внутренних дел Грузии.

Несколько лет они проработали вместе, пока Шеварднадзе не назначили министром иностранных дел СССР, и он уехал в Москву.

В начале девяностых годов прошлого века распался Советский Союз. Шеварднадзе вернулся в Грузию, занял пост первого секретаря ЦК республики. Елена работала в Центральном Комитете партии ГССР. Она стала его машинисткой. Одновременно вела делопроизводство, принимала входящую документацию, отправляла исходящую от первого документацию.

У неё был доступ к секретной информации. Елена честно выполняла свою работу. С ней считались, её уважали.

Об Эдуарде Амвросиевиче вспоминает очень тепло:

— Я несколько лет проработала с Шеварнадзе. Это порядочный человек. Необыкновенно добрый. Конечно же, пришлось говорить не только о работе. Он был в курсе моих семейных дел, потому что мне иногда приходилось отвечать на его традиционный вопрос: «Как дела?». Знала и его жену Нану. Она иногда заходила к своему супругу – умная, деликатная женщина.

Благодаря заботе Шеварнадзе, семья Елены из однокомнатной квартиры в то время перебралась в трёхкомнатную квартиру в элитном доме в центре Тбилиси.

Жертва «революции роз»

Между тем, все суверенные с этого момента республики стали утверждать свою независимость. Одновременно началось унижение и изгнание тех, кто до сей поры назывался братским народом. Людей другой национальности выбрасывали буквально на улицу. А в Грузии случилась «революция роз».

Соловьёву освободили от занимаемой должности. В это время с мужем она уже была в разводе. Нужно было кормить детей – Андрея и Светлану (Лану). Друзья помогли ей устроиться в кооператив «Мцыри». Там она продержалась до 1993 года. А в ноябре к ней в квартиру вломились трое бородатых грузин – сторонников Гамсахурдиа:

— Собирай свои манатки и проваливай отсюда. Чем скорее, тем лучше. Иначе знаешь, что будет…

Начались скитания и мытарства. Искала приют у дальних родственников на Кубани – ничего не вышло. Поехала с детьми в Воронеж к вдове бывшего одноклассника. Опять напрасно. Случайно на вокзале в Ростове встретила своего бывшего сослуживца. Он посоветовал поселиться в жилом городке бывшей колонии. Там семья Елены прожила восемь месяцев. Но работы не было. Не умерли от голода, потому что помогали добрые люди.

На семейном совете решили перебраться в Новочеркасск. Там удалось снять летнюю кухню. Елена устроилась работать секретарём и уборщицей в школу. Через три месяца заболела. Когда через несколько дней пришла на работу, завхоз сказала:

— Пока ты прохлаждалась, я за тебя работала.

И спокойно положила её зарплату себе в карман. Из школы Елена Григорьевна ушла…

Сын Андрей женился и стал жить своей семьёй. Три года Соловьёва проработала в концерне «Кавказ». Жила с дочерью Ланой. Уволилась «по личным обстоятельствам».

И вновь поиск работы и жилья. Вдобавок ко всему свалилось ещё одно горе – заболела Лана. Елена Григорьевна работала, где придётся. И посудомойкой, и уборщицей, сажала картошку на чужих огородах, стирала… Словом, выполняла всю чёрновую работу.

Жили с дочерью на дачах, присматривали за хозяйством. У неё не было ни российского гражданства, ни прописки, была лишь временная регистрация, но ненадолго. Работы и денег не было: без прописки на работу никто не брал.

В январе 2002 после недельной голодовки она пошла к церкви просить подаяние. За день насобирала семь рублей… Тогда же в дом нагрянули грабители в масках и вынесли всё: сгребали в мешки посуду, вещи…

Доведённая до отчаяния обращалась в обком КПРФ. Всё-таки в партии была не последним человеком. Бесполезно. Мытарства Соловьёвых продолжались.

Со временем Соловьёвы перебрались на Кубань и поселились в посёлке Ильском. Елена Григорьевна вышла замуж. Так решились их жилищные проблемы.

Новая семья

В 2007 году муж Елены Сергеевны умер, и они снова остались с Ланой вдвоём. Лана занималась оформлением надгробных памятников (производство она развернула во дворе дома). Жили на пенсию Елены Григорьевны и на деньги, что зарабатывала Лана. Им хватало.

Четыре года назад дочь Светлана познакомилась с Антониной, жительницей Краснодара. У Антонины не складывались отношения с домочадцами. Поэтому она перебралась со своим сыном-первоклассником к Соловьёвым в посёлок Ильский.

Елена Григорьевна рассказывает о нескольких счастливых месяцах, выпавших на её долю после суровых испытаний:

— Мальчик учился, мои девочки работали. Я управлялась по дому. Первые полгода Антонина ездила на работу в Краснодар. Лана во дворе дома занималась памятниками. Появление в доме Антонины с сыном меня не обременяло. Всей своей израненной душой я привязалась к ним. Взяла на себя роль матери и бабушки – готовила, обстирывала, ухаживала за ними, вела хозяйство, содержала огород. Так у нас сложилась новая семья.

И снова испытания

Между тем, Антонина решила отделиться от своих домочадцев. Она продала 4-комнатную квартиру в Краснодаре и приобрела двухкомнатную для своей семьи и аварийный дом в одной из станиц района.

И здесь у Антонины возникла идея. Она предложила Елене Григорьевне продать дом в Ильском, купить однокомнатную квартиру, а оставшиеся деньги пустить на строительство в Новодмитриевской магазина ритуальных услуг, где они вместе с Ланой будут работать…

— Я очень любила Антонину и безмерно ей доверяла, — рассказывает Елена Григорьевна. — Всё сделала, как она хотела: продала дом в посёлке Ильском, купила однокомнатную квартиру и заняла ей 500 тысяч рублей. В феврале я окрестила Антонину, и она стала мне крёстной дочерью.

После строительства магазина Антонина оформила предпринимательство на себя с уговором, что со временем бизнес она переоформит на Светлану. Соседи, все знакомые удивлялись, что девчонки без посторонней помощи так грамотно и красиво вели дело. Ничего не предвещало беды…

Но отношения между подругами стали портиться. Антонина вдруг заявила Елене Григорьевне, что не будет работать с Ланой и жить под одной крышей.

— Она предложила мне отдать ей мою однокомнатную квартиру взамен на дом и магазин ритуальных услуг, — рассказывает Елена Григорьевна. — Мне очень не хотелось расставаться с квартирой, в которую вложено столько сил и труда. Но я согласилась, потому что моя дочь могла бы по-прежнему работать.

Мы стали оформлять документы, а Лана продолжала заниматься памятниками. Но однажды выяснилось, что Антонина и рабочий по обработке памятников Павел договорились вытеснить из бизнеса Лану.

Так они лишили её работы, присвоили её инструменты. Светлана осталась без средств к существованию.

У Антонины изменилось отношение и к Елене Григорьевне. Антонина с издёвкой стала говорить своей крёстной матери:

— До твоей смерти буду отдавать тебе долг – 500 000 рублей. По сто рублей в месяц. Никакой суд тебе не поможет. Ну, нет у меня имущества, на которое можно наложить взыскание.

— Я стала жертвой мошенницы, — говорит Соловьева.

Недавно состоялся суд. Иск Соловьёвых к мошеннице удовлетворён. Но торжествует не Елена Григорьевна, а ответчица, которая не отказалась от своего долга Соловьёвым и будет его выплачивать, как и обещала, по частям — по десять тысяч рублей в месяц. Елена Григорьевна получает пенсию – восемь тысяч рублей. А Лана лишена возможности работать. У неё нет даже площадки, где она смогла бы развернуть своё производство.

— Нам с дочерью очень трудно, — признаётся Елена Григорьевна. Но, наверное, испытания сделали меня философом: «Всё проходит. Пройдёт и это».

А Грузия несмотря ни на что, осталась в её памяти прекрасной сказочной страной детства.

Людмила Бухало.