По-большевистски драться за табак!

Название газеты было обусловлено реалиями того времени: в стране полным ходом шла коллективизация. На Кубани после раскулачивания и расказачивания аграрного сектора, по утверждению товарища Сталина в статье, опубликованной в 1929 году в газете «Правда», удалось добиться решительного перелома в переходе земледелия «от мелкого и отсталого индивидуального хозяйства к крупному и передовому коллективному земледелию».

Реальная ситуация, однако, была далеко не такая оптимистичная. На селе насильственные хлебозаготовки, сопровождавшиеся массовыми арестами и разорением хозяйств, приводили к мятежам. Не желая отдавать имущество и скот в колхозы и опасаясь репрессий, которым подверглись зажиточные крестьяне, люди резали скот и сокращали посевы. Сплошная коллективизация требовала создания органов массовой агитации и пропаганды под не-усыпным контролем компартии.

В целом к 1931 году на Кубани аграрный сектор состоял из колхозов, совхозов и МТС. К этому времени стали открываться районные газеты — идеологические рупоры советской власти. В Северском районе сделали ставку на табаководство, одну из наиболее прибыльных здесь ещё с дореволюционной поры культур. Потому и первая районка получила название «Социалистическое Табаководство».

Газета на своих страницах сражалась за табак с большевистским задором, безжалостно клеймя всё, что не вязалось с политикой строителей коммунизма. Уже первые номера вышли тиражом 4000 экземпляров. Для рабочих, служащих и колхозников годовая подписка стоила 4 рубля 20 копеек. Иллюстраций и фотографий нет и в помине — визуальный ряд заменяют заголовки и подзаголовки.

Во втором номере за 8 августа 1931 года на первой полосе не восторженная передовица об успехах, а демонстративно подчёркнутая фраза: Наш район занесён на черную доску. Далее крупным шрифтом призыв: СМЫТЬ ПОЗОР ЧЕРНОЙ ДОСКИ! Судя по всему, сделано это будет: «Ударной большевистской работой, решительной борьбой с кулачеством и его право-«левацкой» агентурой».

Остальные заголовки просто кричат: «Ликвидировать прорыв в прополке табака», «По-большевистски драться за табак!», «Спасти 80 га табака», «Предотвратить угрозу гибели 100 га табака»…

По номерам газеты можно изучать историю того времени, где перемешаны революционный пафос и фанатизм, искреннее желание принести пользу обществу и разоблачительные заметки, вызывающие у современного читателя недоумение и смех.

Не вредительство ли это?

«Азовский колхоз им. Ковтюха Северского района, вместо того, чтобы сохранить табак в целости, поступает с ним бесхозяйственно.

Собранный табак не выбрасывается на солнце — табак начинает уже чернеть, ещё несколько дней, и табак будет гнить.

Такое отношение к собранному табаку со стороны правления пахнет вредительством», — сообщает селькор Нимченко.

На следующей полосе заголовки более оптимистичные: «На красную доску!» — список хозяйств, перевыполнивших план по хлебозаготовкам; «Молотилки должны работать круглые сутки» — «Закрепим себя за молотилкой до конца обмолота. Будем работать по-ударному», — уверяет молотильная бригада №8 Ильского колхоза «Вперёд к коммунизму».

«Закрепляем себя за молотилкой на всё время молотьбы.

И в честь выхода первого номера районной газеты «Социалистическое Табаководство» объявляем себя ударной бригадой имени газеты «Социалистическое Табаководство».

Вместе с этим мы клеймим позором Суховода, Дмитриева В., Морозова Александра, Иващенко Михаила, которые вместо того, чтобы работать, устроили пьянку, чем помогли классовому врагу, кулаку, срывать уборку, обмолот и хлебозаготовки. Мы прямо говорим: не место таким пьяницам и срывщикам в колхозе.

Мы просим правление немедленно привлечь к ответственности этих пьяниц и наказать их так, чтобы другим неповадно было.

Объявляя себя ударниками, мы вызываем на соревнование 4-ю бригаду, а также предлагаем всем молотильным бригадам последовать нашему примеру…»

Бригадир Зозуля, Марченко Сергей и ещё семь подписей.

Нам сейчас сложно понять, как можно доносить на своих соседей, «стучать» на близких, бичевать их недостатки и выносить сор из избы на общих собраниях и страницах газет. Вот заметка, характерная для того времени, где недоносительство приравнивалось к измене Родине.

«За оппортунистическое покровительство кулачества — к суровой ответственности.

Стансоветы: Смоленский, Н-Дмитриевский, Калужский и Азовский до сих пор не предоставили в РИК списков твёрдых заданий по хлебу, данных кулацко-зажиточным хозяйствам.

Эти стансоветы продолжают проявлять оппортунистическое покровительство кулаку».

Далее следует телефонограмма председателя РИК Проскурина председателям Стансоветов о привлечении их к уголовной ответственности «за срыв выполнения плана».

По всей видимости, к кулакам и врагам народа отнесены все, кто не захотел вступать в колхозы и коммуны. «Выдвижением встречных планов хлебозаготовок — добьём окончательно кулачество», — так пленум Дербентского стансовета предлагает решить классовую проблему.

Уже в первых номерах на страницах газеты обсуждаются экономические вопросы — «О порядках распределения доходах в колхозах».

В то время в газете не существует штатного коллектива журналистов, подобного нынешнему. Из выходных данных можно узнать, что ответственный редактор Фед. Прокопов, а газета напечатана в типографии Северского РИК. При советской власти основными поставщиками информации являются рабкоры и селькоры. Это был костяк пишущей армии. На самом деле рабочие и сельские корреспонденты имели сокрушительную силу, иногда одной заметкой способную, если не погубить человека, то сильно испортить ему жизнь. Не зря самый пролетарский поэт Владимир Маяковский хотел, «чтоб к штыку приравняли перо». Но и сами активисты пера могли стать мишенью для обиженных ими людей. Видимо, для конспирации многие обличительные заметки подписаны инициалами или псевдонимами.

Во втором номере обращение «Ко всем рабкорам и селькорам Северского района»:

С сегодняшнего дня газета «Социалистическое Табаководство» будет выходить регулярно ежедневно (От ред. — с «ежедневно», конечно, погорячились).

Перед рабкорами и селькорами стоит задача перестроиться на боевую и ударную работу.

Пишите в газету о ходе уборки урожая, обмолота, хлебозаготовок.

Теперь же сообщайте, как идёт первая и вторая прополка табака, ломка.

Пишите подробно, как у вас проработано решение Наркомзема и Колхозцентра, Крайзу и Крайколхозсоюза о распределении доходов.

Организуйте ударные бригады печати и пишите, как поставлен в вашем колхозе учёт и организация труда.

Срочные сведения передавайте по телефону в редакцию, пишите письма без марок по адресу: Стан. Северская, Красная ул., редакция газеты «Социалистическое Табаководство».

В конце номера обязательный призыв: «Селькоры! Пишите в свою газету».

Газета главный орган партийной пропаганды. Особое место здесь занимают партийные разборки и разнос не оправдавших доверие товарищей. «Оппортунистам — агентам классового врага, в партии МЕСТА НЕТ».

Из решения Бюро Северского РК ВКП(Б) по вопросу о        т. Семенчуке: «Семенчук, присланный на колхозную работу в счёт 25-ти тысяч в 1930 г., был использован на руководящей колхозной работе председателем колхоза в ст. Крепостной, где вскоре после посылки его туда на работу создал склоку в партячейке. Политически развитый он партработы и постановлений партячейки, противопоставлял себя активу станицы Крепостной, возглавил нездоровое настроение партчасти станицы, пьянствовал и привёл дело к тому, что хозполиткампания провалилась…

Бюро РК ВКП(б) считает что т. Семенчук как рабочий 25-ти тысячник не оправдал доверия партии и рабочего класса, спасовал перед трудностями, игнорировал решение Бюро РК ВКП(б).

Поэтому (члена ВКП(б) с 1925 года, по социальному положению рабочий) тов. Семенчук Антона Ивановича — за вышеперечисленные действия исключить из рядов ВКП(б)».

Не пожалела газета и свой, можно сказать, руководящий орган — партячейку станицы Северской: «Выжечь оппортунистическую практику в работе Северской партячейки».

«Первого августа было намечено собрание партячейки ст. Северской совместно с колхозным активом. Собрание должно было мобилизовать массы на выполнение текущих важнейших хозяйственно-политических кампаний. Северская, несмотря на то, что является районной станицей, отстаёт по всем показателям: Коллективизировано всего 66,2 проц., прополка идёт преступно медленными темпами, до сих пор не прополото 250 га табака, которому угрожает гибель; преступно слабо проходит уборка колосовых, обмолот и хлебозаготовки, так, колхозом «Красный Пахарь» годовой план выполнен всего на 8,25 проц.

Казалось бы, что такое положение прорыва должно было бы мобилизовать партийную организацию по-боевому, по-ударному ликвидировать прорывы.

На самом деле, данное собрание показало полную демобилизацию Северской партячейки. Из 70 чл. партии, находящихся в станице, явилось всего 39 человек. Колхозников совсем не было, если не считать случайно зашедших. Собрание открылось вместо 8 час в  10 часов вечера.

Ход собрания показал полную демобилизацию присутствующих: шум, хождение по залу и, наконец, ни одного дельного предложения, ни одного боевого выступления…»

И напоследок одна забавная заметка из этого же номера, на тему, как ещё можно лишиться партбилета.

«Долой из партии!

В железнодорожную ячейку пролез агент кулака некто Абаринов. Когда его жена хотела пойти на прополку со всеми женщинами, Абаринов её не пустил.

Абаринов купил себе гармонию баян и наигрывая рассказывает кулацкие песни про женщин-активисток, называя их проститутками.

Кулацким баянам нет места в рядах партии».

***

Словарь терминов:

Коллективизация — процесс объединения единоличных крестьянских хозяйств в коллективные хозяйства (колхозы) в СССР. Решение о коллективизации было принято на XV съезде ВКП (б) в 1927 году. Проводилась в СССР в 1928-1937 годах; основной этап 1930-1933 гг. — сплошная коллективизация.

Кулачество — зажиточный слой крестьян, пользующийся наёмным трудом (крестьяне-работодатели).

Право-левацкая агентура — собирательное название сторонников оппозиционных блоков, выступавших против Сталина. «Право-левый», или «троцкистко-бухаринский блок» обвиняли в подготовке свержения власти. С 1930 года оппозиция внутри компартии оказалась под запретом, а её руководители подверглись репрессиям.

Двадцатипятитысячники — в начале 1930-х годов по решению коммунистической партии в колхозы и МТС на постоянную работу были направлены 25 тысяч «передовых» городских рабочих для «руководства созданными колхозами и совхозами». В романе Шолохова «Поднятая целина» такой двадцатипятитысячник Давыдов организовывал колхоз на хуторе Гремячий Лог.

Оппортунист — тот, кто проводит политику буржуазии в рабочем классе, агент буржуазии в рабочем движении.

Газету читала Екатерина Кузнецова.