Константин Мержоев: «Я бы пошёл ещё раз»

— В последней вашей экспедиции участвовал парень из Северского района Николай Коваленко. Он рассказывал, что было опасно, трудно, порой даже хотелось всё бросить. Как руководитель экспедиции и капитан команды, как вы преодолевали такие ситуации вместе с ребятами?

— Отмечу, молодые ребята Николай Коваленко и Илья Семенов прошли от начала до конца всю экспедицию. В самом начале нас было шесть человек, а до финиша дошли мы трое. Все ребята были амбициозные в хорошем смысле этого слова, но опыта совсем мало: каждый из них ходил в походы не более, чем на 20 дней. Перед стартом я объяснил, что будет происходить с ними, когда это будет происходить, и как выходить из этих состояний. Естественно понимать одно, делать другое. Нужно отдать им должное, они обладают терпением, сильным характером. Во многом порой приходилось переступать через себя, бороться с собой. Уверен, у них и слезы наворачивались, но они этого не показывали. В такие моменты я всегда разговаривал с ними, руководитель не обязательно должен командовать, главное, чтобы остался здоровый коллектив. Если чувствуешь, что-то должно произойти, играешь на опережение, чтобы этого не произошло.

— Николай признался, что если и согласится снова пойти в такое путешествие, то только через время, а вы собираетесь снова в экспедицию?

— Скажу больше, когда я у ребят спросил: «Пойдете еще раз?», они однозначно ответили: «Нет». За себя скажу: я бы пошел еще раз.

— А зачем вы снова идете?

— Я — любопытный.

— Вы собирались выпустить книгу научного плана, а какие-то дневниковые заметки появятся?

 — Я могу сказать, что с научными записями сложнее, тут работы много. Что касается заметок, они есть, редактируются в Москве. Начал писать книгу, но времени не хватает.

— Когда вы путешествовали, страна готовилась к Олимпиаде. Насколько наш регион в мире узнаваем?

— Краснодар не знает никто, Сочи знают многие. У меня была экспедиция в 2007 году, специально посвященная Олимпиаде-2014. Мы проехали на велосипедах по европейским городам прошлых зимних Олимпиад. Кстати, тогда уже итальянцы нам с уверенностью говорили, что Олимпиада будет в Сочи. О том, где будет проходить Олимпиада, мы узнали на Колыме на одной из метеостанций, в глуши — ближайший населенный пункт далеко в тайге. На станцию на катамаране приплыли парни на работу, мы разговорились, сказали, что являемся членами экспедиции, посвященной будущей Олимпиаде. И они нам сообщили, что город уже выбран, и это Сочи.

— Вы путешествуете с флагом Кубани, спрашивают, что за флаг?

— О флаге Кубани спрашивали все. Объяснить, что за регион было сложно, но когда говорили Сочи, все становилось понятно.

— Наблюдения за вулканами пригодились для кубанской науки?

— На Кубани есть грязевые вулканы, и мы находимся в сейсмо-опасной местности. Любая местность, где стык морей и океанов — сейсмоопасная.

— В составе ваших экспедиций женщины были?

— Да, были. Единственное, не до конца, потому что это слишком тяжело. Не потому что они слабые, а потому что физиология другая. Бывали такие женщины, что мужчинам фору давали. В самом начале последней экспедиции была моя дочь, это ее первая экспедиция, она пересекала Австралию. Мы, наоборот, рады каждому, а женщины разбавляют мужской коллектив, дисциплинируют: мужчины меньше ругаются, следят за собой. Но, повторюсь, в долгие экспедиции на год-два женщин не берем, для них это тяжело.

— Много ли осталось «белых» мест для вас, и что для вас путешествие — работа, отдых, или что-то другое.

— «Белых» мест даже в крае полно, пройти все невозможно. Я очень люблю ходить по краю. Основные интересные места России я, наверное, исходил. В глобальном смысле остались Африка и Антарктида.

— А как семья относится?

— Во-первых, жена знала, за кого шла. Перед тем как жениться, я ей сказал, что меня может год не быть дома, а то и два, три, хотя тогда я еще путешествием не занимался. Спросил: «Будешь ждать?». «Буду»… Дети хорошо относятся, они сами любят путешествовать. Жена в экспедициях не участвовала, я ее вожу в походы дней на 15-20. Она педагог, времени не хватает. Отец гордился мной, но боялся, знал, что такое горы. Мать всегда говорила — пусть ходит, главное, чтобы не пил, хотя я никогда не увлекался спиртным.

— Тогда вопрос: в экспедициях алкоголь присутствовал?

— Спирт всегда берем в экспедиции, более того, я заставляю его брать с собой, так как он расщепляет молочную кислоту, очень калорийный. При сильных перегрузках, больших энергозатратах именно спирт помогает, кроме того снимает психологические стрессы. Натощак выпиваешь 30-50 граммов, поел, выспался, наутро совсем другой человек. Но много пить нельзя, пользы не будет.

— Сложнее всего победить самого себя, это ваш девиз — победили?

— Побеждать можно и нужно. Искусство самосовершенствования бесконечно. Я заблаговременно ставлю себе цели не совсем выполнимые. Я не понимаю цели, которой возможно достичь быстро, например, купить дом или машину. В жизни не это должно быть целью. Самосовершенствование, помощь людям и любовь к Родине вот к чему стремиться нужно! Достичь можно всего, главное хотеть и жить этим.

— Из Австралии вы шли на катамаране, шторм выдерживал?

— Это был надувной катамаран, он впервые использовался в прохождении этого участка. Всего в мире два таких катамарана, их сделал мой друг Анатолий Кулик, наш земляк, сейчас он живет в Новосибирской области. Он впервые в истории прошел кругосветку на надувном судне. Мы одновременно шли, только он по воде, а мы по земле и воде. Анатолий шел с острова Пасхи, а мы в это время находились в районе Новой Гвинеи. Он обходил Тихий океан с одной стороны, мы с другой. Он заканчивал экспедицию в Малайзии, а мы на Камчатке. Он шел год, тоже была тяжелая экспедиция.

За нами следили по всему миру: участок из Филиппин в Японию на катамаране не проходил никто. Этих мест опасаются, тем более зимой: ураганы, ветры, и все встречные. Конечно, идти было тяжело, катамаран стало разбивать, нам приходилось прыгать в воду, чтобы снизу пропустить веревки и связать его, но до Японии мы все-таки дошли.

Записала Ольга Бондаренко.

Фото из архива экспедиции.

(Окончание следует).