На таких людях держался тыл

Здравствуйте, уважаемые работники газеты «Зори»! Хочу выразить вам благодарность за публикацию моей статьи о бывшем военфельдшере из станицы Григорьевской Мише Козаченко. Я радуюсь, что выполнила свой долг перед его памятью, рассказав о нём. Тем более что боялась не успеть: уже очень плохо со здоровьем стало…

Я подумала, а не рассказать ли мне ещё о Мишиной маме, моей бабушке Матрёне Титовне Козаченко. Уж очень непростой была её жизнь, а поведать об этом, кроме меня, некому.

В семье бабушки было шестеро детей — три сына и три дочери. Отец семейства Тит Мельников служил сельским писарем, но почему-то считал, что девочкам грамота ни к чему, и в школу дочек не пускал: им, мол, хватает работы и дома. Сыновья же ходили в школу только затем, чтобы научиться читать и писать. Главное, по мнению отца, «чтобы умели хорошо робыть».

Вот бабушка и умела «хорошо робыть». Вышла замуж, родились дети, стали строить свой дом, да не успели достроить — в 1933 году случился неурожай и голод, началась коллективизация. Муж бабушки умер, оставив её с пятью малыми детьми. Некоторые умерли маленькими, а моя мама от болезни в 1942 году. Остались двое — Миша и Люба (я о них писала), да внучка Валентина — я. Иногда бабушка, рассердившись, ругалась на меня: «Нахаба на мою голову!»

Папа был на войне, служил во власовской армии. Генерал сдал армию немцам, и отец оказался в плену. Когда кончилась война, он отбывал в плену десять лет.

Миша погиб, из пятерых детей бабушки осталась одна Люба, у неё-то и пришлось доживать бабушке. Да ещё я в придачу. Хорошо, что пенсию за Мишу платили, а то колхозной пенсии в то время не было.

Надо сказать, что в колхозе бабушка всегда была ударницей, даже имела медаль «За доблестный труд». Она была из тех женщин, о которых Некрасов писал: «Коня на скаку остановит, в горящую избу войдёт». Дрова заготовить, сена накосить — всё на ней было.

Недавно сын свозил меня на кладбище в Григорьевскую почтить память родных. Я давно не бывала там из-за болезни, и в этот раз не узнала родную станицу (когда мы уехали, там ещё и электричества не было). Я от души порадовалась за своих земляков: и свет, и газ, и дома новые, красивые — всё изменилось к лучшему.

А люди у нас в Григорьевской всегда были добрые и приветливые, душевные. Если кто помнит по детству Валю Рыбакову — откликнитесь! Я всех вас помню, и, как поётся в песне, «часто снится мне деревня» и наше послевоенное детство. Поэтому и хочется верить в лучшее будущее для наших детей и внуков…

Прошу читателей газеты не судить меня за то, что рассказываю о своей бабушке. Ведь сколько у нас на родине людей, о которых стоило бы рассказать. Да, они не воевали с немцами, не гибли на фронтах, но на них держался наш тыл, малые дети. Вечная память им от нас, живых!

Валентина Александровна Коваленко.

ст. Смоленская.