Связь поколений: Олег Ратников рассказал о своих родных, воевавших в Великую Отечественную войну

Олег Владимирович Ратников — в Северском районе личность известная и, можно сказать, легендарная. Ветеран боевых действий в Чечне, спецназовец — краповый берет, награждённый за проявленный героизм орденом Мужества. Настоящий русский воин, с говорящей фамилией – Ратников.

Внук и его деды

Первый в России «Памятник воинам, погибшим в борьбе с терроризмом» был установлен в парке станицы Северской организацией «Ветеран спецназа», которую возглавляет Ратников. Теперь этот символ воинской славы объединяет всех ветеранов боевых действий, защищавших интересы нашей страны после Великой Отечественной войны.

А ещё Олег Владимирович — председатель Совета Северского сельского поселения и директор кинотеатра «Ударник». Загруженный общественной работой, он не сидит без дела, и заманить его в редакцию «Зорь» бывает непросто.

Откуда в Олеге столько патриотизма, не показного, на публику, а настоящего, из глубины русской души. Видимо, потому, что спецназовцев бывших не бывает. И

после Чечни он продолжает жить по их девизу: «В любое время, в любом месте, любая задача!». А ещё потому, что родные деды Олега (Вечная им память!), знают, что такое фашизм не из учебников.

Оба его деда, несмотря на их юный возраст во время войны, хлебнули лиха сполна. Дедов Олега уже нет на этом свете, но в архиве Ратникова сохранились уникальные документы того периода.

На старом чёрно-белом фото — кудрявый малыш Олег со своими дедами-ветеранами: Александром Васильевичем Ратниковым и Павлом Яковлевичем Леуцким.

В партизанском отряде «Мститель»

Перебирая старые бумаги и документы, Олег Ратников нашёл тетрадку с воспоминаниями деда (по материнской линии) Павла Яковлевича Леуцкого  из станицы Убинской.

Дед Павел был 1928 года рождения и по возрасту не попадал под мобилизацию, но фронт сам пришёл к нему. Во время оккупации Северского района четырнадцатилетний подросток попал в партизанский отряд «Мститель»…

Вот как описывает Павел Леуцкий начало войны.

«…В воскресенье 22-го июня 1941 года во второй половине дня в станице Убинской между колхозной конторой и кладовой состоялся митинг, посвящённый вероломному нападению фашистской Германии на СССР. Его открыл председатель сельсовета  Коржуков М.Ф.  Людей было много. Речь председателя и выступающих односельчан сводилась к тому, что каждый ушедший на фронт должен честно выполнить свой долг перед Родиной, а население с удвоенной силой трудиться на своих местах. Потом председатель объявил, что открыт список добровольцев для ухода на фронт, и призвал подходить и записываться. Сам он записал своего старшего сына Василия. Кстати, у него все три сына погибли на войне — Василий, Фёдор и Иван. Убинская дала фронту 250 человек, из которых я восстановил по памяти 227, остальных, новых жителей, я не мог знать.

После Октябрьских праздников 1941 года в станице было новое руководство – председатель сельсовета Гнедаш Г.Д. и председатель колхоза Цыганков П.К. А чуть раньше начали прибывать домой раненые и похоронки. Также на сельсовет пришла одна бумага об измене Родине жителем станицы. И их за время войны было не единицы.

К 7-му ноября 1941 года в Убинской на заборах появились антисоветские листовки с призывами: «долой коммунистов, да здравствует Гитлер» и тому подобное. Так что немецкая агитация дошла и до Убинской.

С 28 октября я, 13-летний подросток, начал работать в колхозе ездовым.

Зима 1941 года была суровой. От снега ломались крыши домов и сараев, от морозов трещали деревья. В станице хорошо было организовано дело по оказанию помощи, ведь многие семьи остались без дров и сена. Все наши инвалиды труда объединялись в группы и ходили по нуждающимся.

О них хочу рассказать подробнее. Например, Карабак Василий, дед, в 70 лет он был на острие всех проблем, в зиму он носил в мешке по глубокому снегу дрова больным и многодетным семьям. Чегринец Михаил Ефремович – шестерых сыновей, внука и внучку Веру он проводил на фронт, и почти все они погибли. Ему было под 80, а он руководил садо-овощной и виноградной бригадой, участвовал во многих мероприятиях. Бабченко Петр Михайлович — инвалид труда. Гома Кузьма Трофимович — главный бухгалтер колхоза. Зрядний Герасим и другие…

…Ранней весной 1942 года провожали в армию призывников 1924 года (первой половины) рождения. С большими трудностями мы провели весенние полевые работы. Везде висели лозунги: «Всё для Победы! Всё для фронта!» В первой половине мая 1942 года в садах белым пламенем полыхали цветущие яблони, а склоны гор покрылись алыми маками. Мне пришлось на своей линейке возить в горы районное руководство — искать место для базы партизанского отряда. Вместе с ними был и председатель нашего колхоза Цыганков П.К. Это было руководство в то время уже сформированного в Северской истребительного батальона — Жежеря Иван, Воронов Я.Г. и Малыхин В.В., совсем молодые люди, аккуратно одетые, стройные и культурные. Говорили коротко и только о деле. Ни от кого из них я не слышал выкриков или разговора на повышенных тонах.

Оставив автомобиль в Убинской, мы впятером на выездной линейке уехали в горы к источникам «Боржоми». На небольшой поляне стояло единственное дерево, где мы и остановились. Это была дикая груша в белом цветении, в кроне которой жужжали пчёлы.

Дальше мои спутники ушли пешком, а я выпряг лошадей, спутал им ноги, а сам уснул на месте. Вернулись они к полудню, уставшие. Немного перекусив, мы двинулись обратно…

На обратном пути в Убинскую мы свернули при въезде в станицу вправо и выехали на дорогу, ведущую к горе Собер-Оашх. Доехали быстро к горе и остановились у знакомого мне места возле большого родника с чистой холодной водой. С места нашей остановки хорошо просматривались вершины прилегающих гор… Только здесь увидел  я, что мои спутники почувствовали себя свободно. Все они сняли ремни, вынули из планшета по листку бумаги и прикрепили их на доске в стволе большого дерева. Сделав по несколько выстрелов из пистолетов, мы двинулись домой, время было вечернее, солнце быстро скрылось за горами, стало темнеть.

Ехали в Убинскую молча. Вдали был слышен гул самолётов. Временами гул нарастал, потом исчезал… С этого дня (в первых числах мая 1942 года) я стал доверенным человеком истребительного батальона станицы Северской. Мне довелось по ночам возить грузы из Северской в Убинскую, где их размещали в колхозных амбарах, и делалось это под большим секретом.

9 июля 1942 года мне исполнилось 14 лет, и я всё уже понимал, заменил своего отца, ушедшего на фронт 28 октября 1941 года, работал, как уже написал выше, ездовым в колхозе.

Весь июнь и июль 1942 года велась активная перевозка разных грузов в горы, к будущей партизанской базе, где размещался один домик лесника. К тому времени там была уже группа людей для приёма и хранения грузов. Я тогда в горы не ездил, но знал, что в той группе был Худына Г.А. и что группа не превышала 10 человек…

С каждым днём обстановка в районе усложнялась. Это видно было по тому, что в воздухе стали появляться немецкие самолёты. А в скором времени Северская была подвержена бомбёжке. В середине июля 1942 года бомбы сбросили на станицу Убинскую. Разрывы наблюдались в районе лесопильного завода, артели «Энергия». Появились первые убитые, погибли дети — Миша Куличковский, 8 лет, и Володя Бордюга, 7 лет.

Жители Убинской и Азовской начали рыть укрытия в своих огородах, а самолёты всё чаще стали появляться в воздухе. Было ясно, что скоро придут немцы…

Из северных районов края и Ростовской области шли обозы и направлялись в горы. Стали появляться немецкие листовки, особенно много их было сброшено в горных станицах.

Районное руководство готовилось к эвакуации в горы с 10 августа. Были сняты замки со всех магазинов, складов, людям отдавалось всё, чтобы не досталось немцам. Не знаю, спал ли кто из руководства в эти последние пять дней, всё было приведено в быстрое движение…

…11-го августа 1942 года немцы захватили Краснодар, а с 12-го по 16-е — немецкие самолёты подвергли наш район очередной бомбёжке. Все эти четыре дня в воздухе на малой высоте после сбрасывания бомб самолёты обстреливали из пулемётов не только скопления людей, но и небольшие стада скота, угоняемые в горы.

В станице Убинской оказалось множество людей из других районов, были семьи из больших городов и даже из Ленинграда. Все они не хотели оставаться на занятой врагом территории.

Наше руководство придавало большое значение этим людям, предоставляя им пустующие колхозные дома, а некоторых размещали среди жителей станицы. Но среди них были и другие, которые служили немцам. Под видом эвакуированных они уходили в горы, выдавали себя за партизан из других отрядов или отбившихся от частей нашей армии. Здесь надо отметить, что документов при себе ни у кого не было, даже у партизан. Разобраться, кто есть кто, было нелегко.

С 1-го июля по 15-е августа я вывез из Северской боле 50 подвод разного груза в станицу Убинскую. Это было нелёгкое дело, и взрослый человек вряд ли с этим бы справился.

15-го августа я приехал в Северскую и до самой темноты мотался по станице. Много было пожаров, горели склады на вокзале и другие объекты. В воздухе на малой высоте кружили немецкие самолёты. Гул с каждым часом увеличивался. Чувствовалось, что вот сейчас наша армия будет отходить через станицу, а за ней придут немецкие войска. Но до самого вечера наших войск я так и не увидел, а только отдельных солдат и группы по 2-3 человека…»

Малолетний узник фашизма

Бравый полковник с орденами и медалями на фото с маленьким Олегом – его дед Александр Васильевич Ратников из Севастополя. Родился тёзка Суворова в 1926 году в Вологодской области, позже переехал с родителями в город русских моряков – Севастополь.

Когда немцы напали на Советский Союз, Александр Ратников по возрасту не попадал под призыв в Красную армию.

Защита Севастополя длилась 250 дней. Мужественно обороняясь, советские войска надолго сковали значительные силы противника.  Но силы фашистов значительно превосходили возможности защитников. 1 июля 1942 года немцы оккупировали Крым и Севастополь.  Фашисты планировали присоединить Крым непосредственно к Германии и заселить его жителями арийской расы.

Оккупация города продолжалась до 9 мая 1944 года. С первого дня в Севастополе начал устанавливаться новый порядок. С 9 июля 1942 года, с целью выявления коммунистов, комсомольцев, установлению людских резервов трудоспособного населения, в городе была проведена перерегистрация населения.

На территории Севастополя было создано более 20 лагерей военнопленных, где за время оккупации  фашисты уничтожили более 15 тысяч человек. Свыше 45 тысяч жителей города захватчики угнали на работы в Германию. Среди них оказался Саша Ратников.

По «Программе трудоиспользования» Адольф Гитлер поручил своим подручным обеспечить Третий рейх рабочей силой. На оккупированных территориях собирались «вербовать» мужчин и женщин в возрасте 17-35 лет, а в реальности — на принудительные работы в Германию вывезли значительное количество детей и подростков. Планировали вывезти 1,6 млн человек, а спустя полгода оккупации выяснилось, что гитлеровцы план даже перевыполнили, отправив в рабство 1,8 млн человек. 

 Работала на фашистскую Германию практически вся Европа. Но самой низшей категорией работников, фактически на положении рабов, были остарбайтеры (нем. Ostarbeiter — «восточный работник»), которых вывозили из оккупированных советских территорий. 

Судя по сохранившимся немецким аусвайсам, Александр Ратников с 1942 по 1944 год работал на немецком заводе BMW, который во время войны производил двигатели на самолёты рейха и другую технику.  

Саше ещё  повезло — на момент освобождения он был несовершеннолетним, и его миновали фильтрационные лагеря и подозрения в «измене Родине», с которыми столкнулись многие вернувшиеся из фашистского плена…

P.S. Спустя много лет мама Олега – Жаннета Павловна Леуцкая приехала в Севастополь и поступила в институт. Здесь судьба свела с сыном Александра Васильевича Ратникова  — Владимиром. Молодые поженились, а в 1976 году у них родился сын Олег.

Екатерина Кузнецова

Фото из личного архива Олега Ратникова